Документальная повесть Юрия Васильевича Сальникова "Мои милые предки". Страница 113

(Начало на странице 112)

«У нас тётя с Валей, но мне от этого не легче. Валя стала вроде ещё наивнее, мило поёт и мило щебечет, но говорить с ней не о чем. Или я так изменилась? Первые десять дней с момента, когда ты уехал, я сидела дома безвыходно, а 24-го в купальне увидела меня Маруся Вербицкая и воскликнула: «Манька, нельзя же так себя изводить!» - И уговорила придти к ним после обеда, чтобы помочь делать бантики для студенческого вечера. На этом вечере она была распорядительницей по устройству киосков и буфета. Я сначала не хотела идти, но согласилась и с трёх дня до десяти вечера пробыла у Вербицких, помогала Марусе, а потом, когда всё было сделано и я собиралась уйти, она уговорила меня ещё остаться, и впервые после твоего отъезда я провела вечер среди молодёжи, но мне было как-то странно сидеть с ними. Я была страшно далека от всех от них, и даже не понимала, как раньше мне было с ними интересно. Я была не с ними - я была с тобой, а они - как чужие...

На другой день я поехала с Марусей в 11 часов утра в сад, где пробыла с ней до четырёх дня - возились с посудой, с вещами, дел была масса, в четыре поехала домой, пообедала, а в половине шестого опять была у Вербицких, и в семь мы поехали с ней в сад, и опять начали всё устраивать, приводить в порядок, провозились долго, так, что я даже не попала на спектакль и на концертное отделение. Я сидела в киоске и продавала конфетти, надоело ужасно, да и замерзла страшно, но после 12-ти, когда окончился спектакль, мы перебрались в закрытое помещение, и пробыли здесь до утра. Были танцы до полпятого. А после танцев публика разошлась и остались только студенты, которые принимали участие в организации этого вечера. Тут было и хоровое пение и игра в кошки-мышки, в горелки. В общем, веселились, как могут веселиться молодые и неиспорченные ещё люди. Продолжалось такое до шести, а в шесть мы отправились домой, но по дороге отдыхали на Люблинском проспекте и в Соборном садике, да и в губернаторском. Было смешно видеть, как на нас с удивлением смотрит публика на улице, она уже проснулась, а мы только шли спать.

Выйдя из губернаторского садика, мы увидели очень хорошего извозчика и решили поехать на ферму, выпить там молока. Сказано, сделано! Взяли и поехали - семь человек, трое Вербицких, Троицкий, Эйнарович, Добровольский и я. А по дороге встретили Веру Андреевскую со студентом, и их прихватили. Приехали на ферму, выпили там молока и поехали по домам. Я вернулась в восемь часов, представляешь! И только успела переодеться, снять платье, в котором была и надела халат, как... с вокзала приехала тётя Лидия с Валей из Тагила, - ну, конечно, начались разговоры, расспросы, спать было некогда. А вечером ходили купаться, потом с Вербицкими на пристань, откуда я уже еле дотащилась. Вот когда почувствовала, что значит не спать 36 часов!

(Начало на странице | 112 | *** Продолжение на странице | 114 | 115 | 116 |)