Документальная повесть Юрия Васильевича Сальникова "Мои милые предки". Страница 135

(Начало на странице 134)

Я и сам теперь стал серьёзнее, опытнее и могу всё пережитое им оценить основательнее, глубже, и невольно возникает у меня вопрос, на который, наверное, никогда нельзя и ответить точно: а зачем? Зачем проходит человек по земле даже какие-то свои полвека? С детства страдая, мучаясь, к чему-то усиленно стремясь и веря, будто чего-то желаемого непременно достигнешь. Достигал ли он, дядя Вася, того, чего желал? Или ушёл, в сущности, ничего после себя не оставив, ни детей, ни каких-то бессмертных творений, даже с любовью к жене, как видим, не всё было в порядке.

Только - нет! - уверен я: не зря жил он, ибо зря не живет ни один человек на свете, любой, даже самый захудалый, непутёвый что-то привносит в этот мир земной, а наш дядя Вася - человек с такой необычно-редкой фамилией Белофост, Василий Васильевич, хотя был он тоже незаметный, простой, рядовой из рядовых в числе миллионов подобных смертных, отметил жизнь свою земную неподкупной честностью, неистребимой добротой к людям, величайшим трудолюбием - это ли не вершины достигнутой им человечности? Впрочем, вот ещё остались и эти его письма, свято сохраненные тётей, и теперь знаем мы о них, а они - уже сами по себе - своеобразный вклад в банк зафиксированных духовных ценностей человеческой истории.

Может быть и неуместно здесь сейчас говорить об этом, но именно сейчас хочется напомнить, как важно в каждой семье хранить любые записи, фотографии, рисунки, открытки и письма, свидетельствующие о духовной жизни родных и знакомых. Они - прочная ткань живых корней, связывающих сегодняшних молодых со своими, порой ещё и живыми, но уже стоящими на краю своего земного существования предками, которых завтра может уже не быть...

...Принесённый мной тогда кислород-подушка оказался ненужным. Когда я вбежал в комнату, дядя лежал безмолвно, недвижно.

Тётя с сухими глазами механически, почти бессмысленно передвигала в комнате какие-то вещи. Шёпотом поблагодарила меня, за то, что сходил за подушкой... Всё. Может нелишне ещё добавить, что по миcтическому совпадению умер он в день рождения тёти...

Похоронили его на кладбище, которое находилось недалеко от дома, где тогда жили родители. И на протяжении многих лет потом тётя Маня почти ежедневно ездила через весь город из своего закаменского района, чтобы постоять над дядиной могилой. Так было вплоть до Отечественной войны и военные годы тоже, хотя она уже не была каждый день свободна распоряжаться своим временем - поступила работать. В библиотеку строительного института, здание которого находилось поблизости от её дома. А потом, уже в годы войны по тому городскому кладбищу прошёл трамвай. Проложили трамвайную линию, перерезав пополам территорию «города мертвых» - так требовала жизнь, чтобы могли живые ездить работать на автозавод, построенный где-то ещё дальше на окраине, на базе эвакуированного авиационного завода из Европейской части страны - требовал фронт многих жертв, в том числе и эту - разутюжить, разровнять кладбище. И некуда стало ходить тёте...

(Начало на странице | 133 | 134 | *** Продолжение на странице | 136 |)