Документальная повесть Юрия Васильевича Сальникова "Мои милые предки". Страница 70

(Начало на странице 69)

А более чем век назад, в 1902-м году, старший брат Николай именно «сестре Мане» нарисовал и подарил картинку, тщательно выполненную собственной рукой акварельными красками: зимний пейзаж, заснеженные деревца, изогнутый мостик через замёрзшую речку, вдали красивые домики с красными черепичными крышами и белый дым из труб, прямо вверх столбом, - морозный день! - а в нижнем углу подпись - почти «официальная» - «Лощиловъ», с твёрдым знаком! - юному-то художнику самому было всего четырнадцать, но хотелось, видно, показать себя уже взрослым - «Лощилов»! Хорошо рисовать умели все Лощиловы, не только Николай...

А годом раньше в 1901 году, на первое января, а потом и ко дню рождения 11 июля Мане кем-то были подарены два очень красивых альбома для стихов... Вот они сейчас тоже передо мной, заполненные записями уже давно ушедших из жизни людей, тогда ещё девочек, подружек Маниных, и родных, знакомых, тоже оставивших здесь память о себе стихами Мане, пусть и чужими... О многом, ох, о многом могли бы рассказать эти старинные альбомы, умей, как компьютеры, оживлять заложенную в них информацию! Во всяком случае, каждый из них своего рода документ эпохи, отражающий не только колорит времени, но и характер тех, кто делал на их плотных листках свои записи. Проявили тут, естественно свои способности и братья, и сестра Паня. Один такой детский альбом сохранился и у самой Пани моей мамы может быть, когда-нибудь ещё выпадет случай рассказать и о нём, да и о других этих экспонатах дореволюционной эпохи российской: не выделяются они чем-то особенным, «фамильным», но, глядя на них, невольно испытываешь волнение от мысли, как давно это было, когда чьи-то руки писали тут столь простодушные, наивные, а иногда и прекрасные стихи, ведь на слуху у молодых того времени были произведения Апухтина, Надсона, Блока, народные и цыганские романсы, и чаще всего именно они без упоминания фамилий авторов перекочёвывали из альбома в альбом, образуя, в конце концов, у склонных к красивому слову прилежных девочек своеобразные поэтические альманахи. С годами, особенно в послеоктябрьский период, когда советская пропаганда подвергла бичующей критике всё «безыдейное», и эти альбомы объявлялись «низкопробными», мещанскими, однако никакая критика не смогла истребить интереса к ним у девушек разных поколений, и даже в годы войны Отечественной, и после неё так же увлеченно переписывались стихи других, тоже зачастую не упоминаемых авторов - Есенина, Симонова, Асадова. Лишь за последнее время слабеет, пожалуй, эта альбомная эпидемия, и повинна в этом уже видеомагнитофонная зараза, грозящая вообще заменить мертвой техникой рукотворное искусство живого общения между людьми. Ведь если даже согласиться, что среди альбомно распространяемых стихов и встречались низкопробные, то в целом-то уровень их качества определялся всё-таки общенародной культурой и, несомненно, лучшие из них, входящие в подобные девичьи альбомы, сыграли положительную роль в формировании хороших эстетических вкусов. Стихи не просто переписывались, но и художественно оформлялись, украшались разноцветными облатками, красочно обрамлялись собственноручными рисунками.

(Начало на странице | 69 | *** Продолжение на странице | 71 | 72 | 73 | 74 | 75 | 76 |)