Документальная повесть Юрия Васильевича Сальникова "Мои милые предки". Страница 75

(Начало на странице 74)

В блокноте-дневнике, который она завела ещё в Тюмени, на последней странице, по соседству с адресами лучших друзей, как надгробное прощание и вечный адрес: «1908, 27 февраля в 11 часов ночи скончался Н.Н.А.».

Почему? Что? Как? Теряясь в догадках, Мария с двоюродной сестрой Валентиной шлёт в Омск из Тагила письмо Лёве Апехтину. И его письмо от 11 марта 1908 года отвечает на их вопросы: «Не сердитесь на меня за то, что не сообщил вам о болезни Коки. Но всё случилось так неожиданно, что я и сейчас не могу опомниться». Далее он подробно описал, как в субботу вечером 16-го Кока пожаловался на головную боль и озноб и даже надел пальто, и просидел в нём часов до десяти, потом лёг на диван в удрученном состоянии духа и начал говорить о смерти - это было странно и страшно; он попросил, чтобы с ним кто-нибудь остался в комнате на ночь, а утром в воскресенье пришёл доктор, сказал, что у Коки воспаление почек. Во вторник воспаление почек вроде бы прошло, но сильно заболели ноги и всё тело, а когда в среду Коку пришёл навестить его товарищ, он сказал: «Приходите через неделю на мои похороны». И ровно через неделю, в среду 27 февраля утром он почувствовал себя так скверно, что впал в бессознательное состояние, к трём дня пришёл в себя и попросил подойти всех близких, в девять священник причастил его, и, когда произнёс слова: причащается раб по воле родителей, Кока добавил: «и моей». В 11 часов вечера он попросил повернуть его на правый бок и... заснул сном беспробудным… «Его похоронили в Омске на Шепелёвском кладбище, но вскоре перевезут в Минск, где покоится наш младший брат Шура, умерший тоже от воспаления почек шесть лет назад. Вот так я за шесть лет лишился двух братьев» - закончил свое горестное сообщение Лёва Апехтин.

Что это за знак судьбы - болезнь, преследующая детей Апехтиных, предсказанная юношей чуть ли не час в час собственная кончина и необъяснимое предчувствие несчастья близкого у познакомившейся с ним семнадцатилетней девушки?

Она переживёт потом на сорок лет и своего мужа Васю, встретившегося ей на перекрёстке земных дорог именно в тот год, и даже в тот самый месяц, когда ушёл из жизни Кока. Она плакала, свыкаясь с мыслью, что Коки нет, а молодость брала своё, и, как знать, может, именно потому, что славный Вася с первой минуты чем-то напоминал ей Коку, знакомство с ним в течение трех месяцев переросло в дружбу.

13 апреля 1908 года Вася Белофост оставил свой автограф в её альбоме, восьмистишие, которое начиналось словами: «Я не могу идти с тобою рядом, ты вся полна стремленья и огня», и заканчивалось: «А я давно во мгле не вижу света, я так устал, мне надо отдохнуть». Особого значения альбомным записям обычно никто не придает. И 19-летний Василий Васильевич, когда наступил момент отъезда Марии, очевидно, всё-таки надеялся, что будет идти рядом с ней. Во всяком случае они договорились, что начнут переписываться.

(Начало на странице | 69 | 70 | 71 | 72 | 73 | 74 | *** Продолжение на странице | 76 |)