Документальная повесть Юрия Васильевича Сальникова "Мои милые предки". Страница 121

(Начало на странице 120)

Что сие значит? Почему вдруг возникло у неё такое несвойственное её характеру, да и несоответствующее её отношениям с Лёвой «кровожадное» пожелание? В чём-то он так провинился? Или причина столь психически неформальной реплики в ней самой? Очевидно, на этот вопрос уже никогда никому не ответить... Васюк в тот день был рядом с ней, правда, через два дня он уедет на работы в степь, а ещё через четыре дня уедут опять в Петербург и Вербицкие, и Лёва. Мария проводит их на вокзал и сообщит об этом Василию в письме от 27 августа. За этим письмом зайдёт приехавший по делам Васин сослуживец. «Ты уехал в субботу, а в четверг мы проводили Вербицких и Лёву, пробыли на вокзале почти шесть часов и я очень устала, а дома оказались гости, пришлось возиться с чаем, и так надоела мне эта суета, но теперь, слава Богу, всё позади - это был заключительный аккорд шумно проведенного лета, теперь буду сидеть дома, помогать маме, у неё нет прислуги, буду читать, шить, гулять с Паней. И - ждать тебя!»

О Лёве больше ни слова. А он по приезде в Петербург написал Марии письмо 1 сентября. Оно начинается просто, суховато, вроде бы, даже по-деловому: «Только теперь, то есть сегодня, Маня, я переехал из гостиницы Пале-Рояль на Петербургскую сторону, где занял комнату в 25 рублей». Далее он сообщает, что комната хорошо обставлена, на втором этаже, и двор чистый, большой, воздуха много. А рядом с ним в этом же доме «наняли комнаты Женя Троицкий и Андрюша Эйнарович, а Вербицкие устроились через дом от нас, и очень хорошо, чему я рад». «Дорогу провёл хорошо, но мало спал, всё время играли в винт с тремя студентами». «По приезде в Питер я показал Ане Петербург, катались на автомобиле почти по всему городу, а на следующий уже день пошли искать комнаты. И - Боже, что это за мука! Искали с десяти утра до восьми вечера и устали чертовски. Вы только подумайте, Маня, пришлось раз сорок подниматься не только на четвёртый или пятый, но и шестой этажи. И только к восьми вечера набрели на комнаты, которые пришлись всем по вкусу. Сейчас сижу у себя, тишина странная, все ушли - Андрюша в гости, Женя с Марусей в театр, а я один сижу в своем «дворце» и любуюсь на обстановку. Обстановка не дурная. Я нарисую Вам план - вот! Тут печь в углу, мягкий диван, в углу письменный стол, кресло у стены, ещё столик и два кресла, большой шкаф, на середине под потолком красивый голубой фонарь, да и вся комната голубая, и мебель. А на стене три картины - хорошие, и очень чисто, всё новое. Хозяйка довольно пожилая женщина, но продолжает молодиться и кокетничать. По-видимому, любит молодёжь, плохо только, что уж очень любит и поговорить - как начнёт, так конца не будет, если не остановишь.

...А сегодня утром был у Вербицких, поздравил их с новосельем, пил чай. С Еленой Константиновной я не разговариваю, только отвечаю на её вопросы, по возможности - покороче. Буду ли у них бывать или нет, пока не знаю.

А как Вы живёте? Скучно, я думаю, у Вас - все разъехались и никого из молодёжи не бывает. Ну, ничего, потерпите, скоро Вася приедет, а там и до весны недалеко, авось, увидимся, пишите.

Поклон всем Вашим, в том числе, конечно, Пане, только скажите ей, что жду письма. Всех благ. Ваш Лёва А.»

(Начало на странице | 117 | 118 | 119 | 120 | *** Продолжение на странице | 122 | 123 |)