Документальная повесть Юрия Васильевича Сальникова "Мои милые предки". Страница 57

(Начало на странице 56)

«Уже девять вечера, а Вали нет и нет. Тётя говорит: «Есть ли кому проводить её?» Мы сдуру и вызвались привести её домой, благо знали, где квартира подруги. Нарядились кто во что - я в своё пальто, князь в дядино пальто. Я взял тросточку, ибо идти надо было по довольно глухим улицам, а Толя и князь, вышедши на улицу, выбрали себе тросточки из колышков. Оно хоть и некрасиво скроено, да крепко сшито - хватить, так чувствительнее тросточки будет!

Ну, отправились. Ночь светлая, светлая. И всё время говорили о преимуществах штатского платья, и о том, как держать себя в случае, если кто вздумает нас бить - первым уговорено было не задирать, вторым не подавать вида, что струсили. Но я думаю, нас самих пугались встречные, ибо мы в ночное время представляли странный и торжественный вид».

Описав, как их встретили там, куда они шли, как уговаривали их остаться в гостях, а они пытались немедленно увести сестру, хотя ей не хотелось ещё уходить, автор дневника завершает тем, что, в конце концов, Валю оставили, получив обещание, что её проводят. А вторая запись такая:

«Сегодня вечером случилось происшествие. Пошли мы с дядей на почту. Идём, а навстречу тёмная тень - идёт и ругается! Оказалось: пьяный мальчишка. Развращенность-то нравов какая! Дядя сейчас же взял его в переделку! «Ах ты, щенок, говорит, этакий, от горшка два вершка, а похабничаешь! Пей да не забывайся!» И так хорошо его отбутузил! Во время этой операции мальчишка всё время дико орал: «Дяденька, дяденька…»

Встретить пьяного, во всё горло похабно ругающегося подростка и нынче дело не редкое, к сожалению. Может быть теперь это даже случается чаще, чем было за десять лет до «великой социалистической» революции. Большая разница, однако, в том, что сегодня мы чаще проходим мимо, когда видим что-нибудь непотребное с общественной точки зрения в поведений молодых. Или не рассчитываем уже на то, что способны повлиять на их поведение, или порой даже опасаемся, как бы юный похабник и безобразник, не только изрядно подвыпивший, но ещё, возможно, и вкусивший наркотика, не пырнул бы нас ножом. Испуганно - «дяденька, дяденька»! - сегодня он уже едва ли закричит...

Тем не менее, мгновенная реакция «дяди», начавшего бутузить пьяного мальчишку, уча его уму разуму, объясняется не только особенностями того времени, когда подобную «активность» проявляли и многие взрослые. Володин дядя действовал так сообразно особенностям своего, Лощиловского характера. Вспомните, как молодой друг лощиловской семьи в Омске, Лёва Апехтин спорил однажды, обвиняя всех Лощиловых в несдержанности: - «И ваш Коля несдержанный, и все вы!» - Действительно, вмешиваться в жизнь, делать кому-либо какие-то замечания, пытаться немедленно восстанавливать попранную справедливость и отстаивать правду - эта черта присуща всем Лощиловым.

(Начало на странице | 32 | 33 | 34 | 35 | 36 | 37 | 38 | 39 | 40 | 41 | 42 | 43 | 44 | 45 | 46 | 47 | 48 | 49 | 50 | 51 | 52 | 53 | 54 | 55 | 56 | *** Продолжение на странице | 58 | 59 | 60 | 61 | 62 | 63 | 64 | 65 | 66 |)